• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• Предприятие

Дорогой друг!

Даже если эта книга раскрыта только из простой любознательности, я вас искренне приветствую на первой же странице. Ораторское дело, публичное говорение — одно из самых древних и почитаемых занятий на земле. Оно вбирает в себя громадный объем знаний из различных областей человеческой деятельности, искусное владение языком, тонкое понимание людской души. История ораторского искусства соткана из множества замечательных судеб; здесь — неисчерпаемая пища уму, бездна волнующего, увлекательного, смешного, трагичного и поучительного. Знать все это для образованного человека в наше время и любопытно, и полезно, и необходимо.

Но если вам случается — или случится в обозримом будущем!— выступать публично, если вам свойственно докапываться до подлинных причин своего успеха или своих неудач и просчетов, если вы сами по себе личность пытливая, наблюдательная, неспокойная, словом, если вы хотя бы в какой-то мере причаст-ны к пропагандистской, агитационной, общественной или организаторской деятельности в нашем государстве — прочтите эту книгу со вниманием. Мне хочется верить, что изложенные здесь мысли, основанные на многолетнем опыте выступлений в массовых аудиториях в качестве лектора, артиста, писателя, станут отнюдь небесполезными для тех, кто сегодня только начинает эту прекрасную, возвышающую человека деятельность.

На первый взгляд кажется: вокруг чего тут, собственно, разводить теорию? Может ли быть в наш век ситуация более простая, привычная, даже банальная: вышел человек перед другими людьми и говорит! Ведь все премудрости, которые можно по этому поводу высказать, укладываются буквально в одну-единственную фразу: "Выступая публично, надо говорить хорошо". Все! Проблема исчерпана. Но так кажется только на первый взгляд.

Всякий, кому хотя бы изредка приходится стоять на трибуне, знает: за этим императивным и, конечно же, правильным в принципе утверждением скрывается такое множество сугубо технологических задач, вопросов, недоумений, что чем больше в них вникаешь, тем трепетнее осознаешь соприкосновение с чем-то безбрежным, необъятным, даже непостижимым.

Мне самому в юности не довелось ни слышать, ни Даже видеть никого из великих ораторов.

В маленьком зеленом городке Путивле, где я жил и учился перед войной, вообще считалось, что все самое замечательное либо случилось в далеком прошлом, либо происходит где-то за тридевять земель. Знаменитости наш город упрямо обходили стороной.

Откуда мы могли знать в те мирные годы, что люди, известные в Путивле каждому мальчишке, с которыми мы запросто здоровались на улице, пробегая мимо — председатель горисполкома Сидор Артемьевич Ковпак или начальник ОСОАВИАХИМ Семен Васильевич Руднев,— это и есть знаменитейшие герои эпохи, чьи имена будут золотыми буквами вписаны в историю величайшей войны за свободу и справедливость! Мы сидели, раскрыв рты на уроках наших преподавателей в педагогическом училище, и не подозревали по простоте душевной, что перед нами — истинные ораторы, знатоки, подвижники, просветители в самом высоком смысле этих слов.

Много воды утекло в славной путивльской речке Сейм, прежде чем я научился по-настоящему оценивать такие с виду простые, а на самом деле замечательные явления окружающей жизни...

Но и потом, будучи уже журналистом, писателем, я по привычке искренне думал, что многие достойные дела на свете — и среди них едва ли не самое первое — ораторское искусство!— ко мне лично никакого отношения не имеют.

Но однажды вот что случилось. На протяжении довольно долгого времени я старательно, увлеченно собирал и изучал исторические материалы, чтобы написать пьесу о молодом В. И. Ленине. Когда же пьеса "Его еще никто не знал" была в основном сочинена, выяснилось, что львиная доля изученного осталась за ее рамками. Как распорядиться этим добром? Отнести в разряд литературных издержек?..

Умные люди посоветовали: расскажи другим, а вдруг еще кому-то будет интересно и необходимо то, что занимало все эти годы твои мысли!

И тут меня ожидало ошеломляющее открытие: простецкое вроде бы занятие — говорение вслух публично — оказалось для меня непосильным. Я и в первый-то раз не блеснул совершенством, а на втором или третьем выступлении выдохся вовсе...

Много опять же воды утекло, прежде чем удалось хоть в какой-то мере почувствовать себя в этой новой для меня области творчества профессионалом.

Тогда я решил написать эту книгу с горячим призывом к молодому читателю: не упусти, дружище, свое время! Известно испокон веков: чем раньше человек по-серьезному займется каким-то серьезным делом, тем больше у него шансов в этом деле преуспеть.

В любом случае применения живого слова складывается своеобразная, как теперь принято называть, система: оратор и аудитория. Один говорит, многие слушают. В специальной литературе можно встретить иное определение: коммуникатор и реципиент. Оба этих термина имеют латинское происхождение и обозначают следующее: "коммуникатор"— сообщающий информацию, "реципиент"— принимающий ее. Не правда ли, образно и точно: передатчик и приемник! И несомненно: от взаимоотношений внутри этой системы — от точности взаимной настройки "приемника" и "передатчика" — зависит конечный результат самого публичного говорения.

Потому и мои рассуждения в этой книге будут постоянно вращаться вокруг двух частей единого целого: говорящий и слушающие. Причем рассматриваться проблемы будут почти исключительно с точки зрения говорящего — оратора. И адресуется все здесь сказанное прежде всего ему, оратору, как ведущей, лидирующей части интересующей нас системы.

Вместе с тем — не стану скрывать!— мне хочется показать, какое у нас с вами в руках бесценное богатство — живое пропагандистское слово, какими громадными возможностями — психологическими, художественными, информативными — обладает современная публичная речь, какая это вообще замечательная штука — выступление мыслящего марксиста-ленинца и как был прав А. В. Луначарский, прогнозируя "бездну художественных наслаждений", что дает сам процесс публичного говорения как исполнителю, так и слушателям.

Уместно особо подчеркнуть последнюю мысль. Познание социальных истин действительно доставляет думающему человеку одно из самых возвышенных наслаждений. Открываются глаза на мир, проясняется ум, осознается причинная связь явлений; сам становишься сильнее, дальновиднее, более прочно стоишь на земле — что, право, может быть радостней, желанней такого чувства!

Прежде чем, однако, приступить непосредственно к беседам, я хотел бы заключить с вами, читатель, важное, как мне представляется, условие.

Все, что будет здесь изложено, есть результат моих личных наблюдений, опыта, догадок, моего собственного истолкования источников. И потому оно, конечно же, субъективно. Беды в этом, положим, нет — в искусстве ищется прежде всего различие, а не подобие. Любое произведение по выражению Пушкина, драгоценно "лица необщим выраженьем". Однако воспринимать мои слова и выводы следует, я думаю, сугубо критически. Горький когда-то советовал писателям: "Слушай, но не слушайся!" То, что вполне годится для меня, может оказаться абсолютно непригодным для вас. В творчестве это нормально. Мои беседы, стало быть,— не рекомендации, а размышления, разговор профессионала с профессионалами о профессиональных проблемах на профессиональном языке. По правде говоря, все это вообще не предназначалось посторонним лицам. Исходная задача заключалась в том, чтобы как можно глубже познать дело, которым я сам занимаюсь повседневно, выступая в публичных аудиториях.

К слову, можно бы вспомнить занятную историю.

В середине прошлого века в интеллигентных европейских семьях было очень популярным предлагать друг другу полушутливые вопросники (печатались даже сборники таких анкет). Считалось, что если человек вдруг, не задумываясь, напишет ответы, то это даст возможность как бы заглянуть к нему в. душу, полнее познать отвечающего. Однажды Лаура и Женни — дочери Карла Маркса, который, как известно, прозывался в семье Мавр, предложили отцу серию из двадцати пунктов. Пятидесятилетний в то время Мавр, обладавший неистребимым чувством юмора, ответил мгновенно. Так родился знаменитый шедевр: "Исповедь Карла Маркса". Так вот, на заключительный вопрос анкеты "Ваш любимый девиз" Маркс написал по-латыни: "De omnibus dubitandum".

— "Подвергай все сомнению". Изначальный постулат диалектики! Истинным у думающих людей признается только то, что выдерживает огонь сомнений.

Так что ваше отношение ко всему сказанному в этой книге тоже должно быть "De omnibus dubitandum".

Я потому поставил в подзаголовке слово "беседы", что подразумеваю по ходу вашего чтения как бы оживленный разговор между нами — после того, как мысли, высказанные мною, соприкоснутся с вашим опытом, вашими толкованиями, вашими оценками.

И вот что, пожалуй, еще. Для рассмотрения проблем сегодняшней ораторской практики мне показалось уместным использовать принцип, когда-то сформулированный Цицероном: "Только представив себе предмет в совершенном виде, можно постичь его сущность и природу". Нет, это вовсе не означает навязывания каких-то сверхвысоких требований. Просто, начиная разговор о серьезных вещах, хочется ясно представлять себе конечную цель, то, чего можно достичь в идеале.-

Итак, часть первая наших бесед. Ее можно бы назвать: "ОРАТОР".